Карл Густав Юнг - не более чем мужчина

Галина Зайцева

...Как-то молодой Юнг читал студентам лекцию о гипнозе. В комнату ввели женщину, уже 17 лет страдавшую параличом. Юнг попросил ее рассказать о своей жизни и сам был тому не рад, так как ее невозможно было остановить. Тогда он прервал ее словами: "Сейчас я буду вас гипнотизировать". Она, не дожидаясь начала гипноза, впала в глубокий транс и продолжала непрерывно говорить на глазах десятков хихикающих студентов, несмотря на отчаянные попытки молодого преподавателя привести ее в чувство. Наконец она открыла глаза, со словами: "Я исцелилась, доктор!" отбросила костыли и на своих ногах ушла из кабинета, оставив Юнга в полном изумлении. С тех пор у него не было отбоя от больных, а он так и не понял, чем он ей помог.

Если Фрейд открыл подсознание и обнаружил в нем инстинкты и подавленные желания, то самый любимый и талантливый его ученик Карл Густав Юнг нашел  там общую память всех наших предков за тысячи лет и назвал ее "коллективным бессознательным". Он первым из ученых задался вопросом: "А что же такое -- человеческая душа?"

Память предков

Давно известно, что зародыш человека во время беременности последовательно проходит все стадии эволюции -- простейший одноклеточный организм, затем рыба, земноводное, млекопитающее, -- и только потом получает характерный для человеческого существа облик.

В генетической памяти хранится информация о том, кем мы были в далеком прошлом. Вполне логично предположить, что мы храним знания и о том, какими были, что переживали и чему учились наши предки. Если ребенок унаследовал от деда уши и форму носа, почему бы ему не унаследовать от предков и частицу драгоценного жизненного опыта, то есть -- души?

Вся эта богатейшая информация, память тысяч поколений надежно спрятана в глубине подсознания, чтобы нас не затопили чужие жизни и черты характера. Только в особые моменты, когда ослабевает контроль разума -- в минуту опасности, во время сна или душевного заболевания, а также у маленьких детей с еще слабо развитой индивидуальностью, коллективное бессознательное прорывается наверх. И тогда мы видим особые сны, переживаем необычные мистические ощущения, галлюцинируем или проникаем внутренним взором в будущее.

Юнг обратил внимание на поразительное явление -- трехлетний ребенок видит во сне преследующее его пылающее колесо, тот же символ является в видениях неграмотному крестьянину, страдающему шизофренией, его же изображает наскальная живопись примитивных африканских племен, встречается он и в восточной культуре, и в цивилизации майя, и в христианской религии. Содержание галлюцинаций одного из первых пациентов Юнга с поразительной точностью, буквально слово в слово, соответствовало тексту древнеегипетского магического папируса, с которым были знакомы только редкие специалисты-египтологи.

Цветок на один сезон

У каждого из нас существует собственная, личная память, а кроме того есть  память, общая для членов одной семьи, для жителей одной местности,  представителей одной национальности. Если копнуть глубже -- для всего  человечества, вне зависимости от расы или образования. "Коллективное  бессознательное", по Юнгу, является частью нашей души. Именно благодаря  общей памяти предков цивилизованный европеец в состоянии понять  южноамериканского туземца, а представитель Востока -- найти общий язык с  западным философом. Наше личное сознание, то, чем и кем мы себя считаем,  Юнг называл "цветком на один сезон, произрастающим из многолетнего  подземного клубня".

Сам "подземный корень" состоит из архетипов -- то есть не подвластных контролю разума, жизненно важных воспоминаний, общих для многих поколений людей одной культуры или одного образа жизни. Очень просто получить власть над человеком, еще проще -- над толпой, взывая к архетипам. Именно архетипы использовали диктаторы вроде Гитлера, Сталина или Саддама Хусейна, чтобы у подданных разум словно ветром смело. А тем временем весь остальной мир, данных архетипов не разделяющий, с недоумением рассуждает, как получилось, что какой-то не слишком одаренный человек свел с ума целую нацию. Одаренности Сталина вполне хватило, чтобы почувствовать коллективную душу нации, провозгласить себя "отцом народов" и символическую идею "Человек -- ничто, государство -- все". В России, близкой к Востоку ничтожной ценностью человеческой жизни, архетип "отца нации" и "всемогущества государства" нашел миллионы последователей. В Англии, где совсем другие архетипы, подобный номер никогда бы не прошел.

Там, где ты никогда не был

Чудесные предвидения и предсказания будущего Юнг объяснял с гениальной простотой. Вы не знаете, что находится за углом. Вы никогда там не были. Но что-то, называемое в быту интуицией, подсказывает: там, за поворотом -- опасность. Потому что за этим углом были ваши дед, прадед или прапрадед. Информация сохранилась на клеточном уровне, и вы, получив сигнал из прошлого, предчувствуете беду. Если вы находитесь в привычной обстановке, то интуиция для вас не имеет большого значения. Но если вы играете на бирже или оказались в джунглях Амазонки, ваше предчувствие может спасти ваши деньги или жизнь. Чем более необычны и незнакомы обстоятельства, тем меньшую роль играет разум и большую интуиция.

От судьбы не уйдешь

С точки зрения Юнга, сны -- это не только рассказ о том, что мы скрываем от себя, о наших инстинктивных желаниях, и не пережевывание впечатлений вчерашнего дня. Это -- способ нашей души заявить о себе, предупредить о грядущей опасности или болезни.

В роли сторожа и прорицателя часто выступает "коллективное бессознательное". Осенью 1913 года Юнга терзали навязчивые видения огненных колес и утопающей в крови Европы, на которые он жаловался друзьям. Что произошло в августе 1914, мы уже знаем.

Иногда роль сна гораздо проще и толкуется без особых проблем, если только сам человек готов воспринять правду. Как-то на званом ужине к Юнгу подошел его знакомый, увлекающийся альпинизмом, очень спокойный и уравновешенный человек, и рассказал, что его преследует один и тот же сон. Ему снится, будто он стоит на вершине горы и делает шаг в пропасть, в туман, в никуда. Этот сон насторожил Юнга. Он заподозрил скрытую за внешним спокойствием депрессию и настоятельно советовал знакомому обратиться за помощью к психоаналитику. Однако тот с улыбкой отказался. Меньше чем через год Юнг узнал о его гибели -- он сорвался в пропасть вместе с проводником, который тщетно пытался его удержать. Трудно назвать это совпадением -- просто он все-таки сделал тот шаг в никуда, об опасности которого его отчаянно предупреждала душа.

Выше головы не прыгнешь

Человек считает, что способен на все, так как обладает разумом. До сих пор нас учат, будто главное -- правильно мыслить, а остальное приложится. На самом деле за разумом тянется длинный шлейф из плоти с ее потребностями, врожденными способностями, чувствами и инстинктами. Разуму подвластно далеко не все. И нередко самое умное, что мы можем сделать -- это признать его бессилие. Однажды к Юнгу обратился за помощью преуспевающий директор школы, выходец из низов общества, как теперь принято говорить, "сделавший себя сам". Ему предложили прекрасный пост в Лейпцигском университете, о котором он мечтал всю жизнь. Но перед отъездом его начали беспокоить головокружения, тошнота, сердцебиение -- то, что в Швейцарии называют горной болезнью. Ею страдают люди в горах, не привыкшие к высоте.

Директор рассказал Юнгу один из своих снов, будто он видит летящий вперед железнодорожный состав на изогнутом латинской буквой "С" пути и думает: "Только бы машинист не рванул вперед на всех парах, иначе весь остальной состав, продолжая следовать по кривой, сойдет с рельсов". Тут машинист прибавляет скорость, катастрофа неминуема, и пациент с криком просыпается от кошмара.

Он был внутренне не готов к новому высокому положению. Отсюда и типичные симптомы горной болезни. Он вел себя так, словно состоит из одного разума, словно за его сознанием преуспевающего интеллигента не тянется целый "состав" из прошлого -- десятки поколений робких крестьян из Богом забытой деревушки.

Юнг предостерег директора от поездки в Лейпциг и рекомендовал отказаться от высокого назначения, ибо, судя по его сну, это было чревато тяжелой болезнью. Пациент не отказался от своей мечты, твердо уверенный, что разумом преодолеет все проблемы. Через три месяца он тяжело заболел, утратил свое положение и вынужден был вернуться.

Корни и крона

Нам всегда любопытно, а что же заставляет великий ум следовать именно этим идеям? Почему Юнг погрузился в бессознательное и нашел там клад исторической памяти, стал основоположником аналитической психологии, а не проработал всю жизнь терапевтом или хирургом, как собирался в начале своего жизненного пути?

Проблема разума и плоти, одухотворенного сознания и темного бессознательного преследовала его всю жизнь, начиная с раннего детства. Отец Юнга был священником, а мать происходила из древнего и знатного базельского рода. Она была подвержена странным мистическим видениям и галлюцинациям, вместо детских сказок читала сыну книги по экзотическим религиям. Маленький Карл Густав часами разглядывал красочные рисунки с изображениям индийских богов и богинь. Видения уводили его маму так далеко от реального мира, что с двухлетнего возраста мальчика большей частью воспитывала няня. Особые мистические переживания, которые внезапно овладевали его душой в зрелом возрасте, он унаследовал от матери. Склонность к размышлениям и трезвый разум -- от отца. Пожалуй, в наши дни какой-нибудь ретивый специалист наградил бы и Эмилию Юнг, и ее сына диагнозом "шизофрения", словно это имеет хоть какое-то значение.

Удивительные события заставили Юнга отказаться от изучения хирургии. Как-то раз он занимался в своей комнате, дверь в столовую, где вязала его мать, была открыта. Вдруг послышался оглушительный грохот, похожий на выстрел. Круглый обеденный стол из мореного ореха за спиной матери раскололся надвое. Через две недели в буфете на куски разлетелся хлебный нож, вызвав переполох среди горничных. Юнг обнаружил рукоятку в одном углу ящика, а осколки лезвия -- а другом. Эти обломки Карл Густав хранил всю свою жизнь.

Молодой Юнг связал странные явления с тем, что в соседнем доме жила девушка-медиум, якобы способная передвигать предметы на расстоянии. А в глубине души он боялся, что всему причиной психическая энергия его родной матери. Только изучение психики, только психиатрия позволили ему ответить на вопрос: какие силы высвобождаются, когда исчезает контроль разума.

Зов плоти

Юнг всегда чувствовал себя особенным, непохожим на остальных. Он и гордился своей особенностью, и мучительно страдал от одиночества. Он с младенчества жил более в мире духовном, чем материальном, витал в эмпиреях и забывал о нуждах плоти. И женился скорее на подруге, чем на возлюбленной. Его избранницей стала Эмма Раушенбах, красавица и умница. Причем второе для Юнга было гораздо важнее первого. Он радовался, что молодая жена способна разделить его интерес к психологии.

Через два года после свадьбы у Юнга уже двое детей и прекрасное место ординатора в государственной клинике доктора Блейлера, известного психиатра. И тут первый раз в жизни плотское, примитивное, тот самый "хвост человеческого", чье взаимодействие с разумом Юнг потом всю жизнь изучал, весьма грубо заявило о себе.

Юнг влюбился в собственную пациентку, что считается в психиатрии и психоанализе преступлением против профессиональной этики. Больной всегда беспомощен и зависим от доктора, как маленький ребенок. Как ребенок, он готов платить любовью за хорошее отношение, поэтому злоупотребить беспомощностью и слабостью пациента всегда считалось и считается до сих пор чем-то вроде совращения малолетнего. И тем не менее Юнг не устоял. Впрочем, он всегда имел смутное понятие о морали, хотя обожал о ней рассуждать.

19-летняя Сабина Шпилрейн была из обеспеченной ростовской семьи. Родные отправили ее в Швейцарию лечиться от психического заболевания. Она изводила медсестер истериками и капризами, угрожала самоубийством в ответ на любую попытку что-либо запретить. Директор клиники нашел у нее шизофрению, и молодой ординатор приступил к лечению фрейдовским психоанализом.

Во время сеанса анализа, который длился вместо положенных сорока пяти минут три часа, Сабина рассказала, как до 13 лет ее избивал отец, и с тех пор стоит мужчине посмотреть на нее свысока или с насмешкой -- и она тут же испытывает сексуальное возбуждение. Сабина сразу выбрала молодого доктора в качестве объекта страсти, и он оказался совершенно беззащитным перед ее откровенным сексуальным напором в сочетании с подчеркнутым преклонением.

Она называла его своим божеством, а он просил персонал не сердиться на ее злобные выходки. Уговорил директора клиники сменить диагноз "шизофрения" на "истерию", чтобы после выписки она могла поступить в медицинскую школу. Помогал деньгами и дарил дорогие подарки. Во всеуслышание сокрушался, что не может стать двоеженцем. Сабина мечтала забеременеть от него и преследовала мольбами "сделать ей ребенка", но тут Юнг, к собственному счастью, устоял. Ему и законных детей хватало.

И в самый разгар столь душераздирающего романа, во время первой личной встречи с великим Фрейдом, он ухитрился осудить его за дружбу с младшей сестрой жены. Фрейд спал с законной супругой, а духовно общался со свояченицей. Юнг дружил с женой и, судя по страстным письмам, спал с пациенткой. Пусть история рассудит, кто из них был честнее.

В 1911 году Сабина сдала экзамены на врача и защитила докторскую диссертацию, которую Юнг опубликовал в профессиональном журнале. Он ввел свою возлюбленную в Венское психоаналитическое общество. И ее любовь прошла вместе с болезнью. В письмах к матери Сабина писала, что видела в Юнге любящего отца, а сама была для него воплощением его психически больной матери, которой он не мог помочь в детстве. Оставим анализ аналитикам. С точки зрения здравого смысла Сабина получила от Юнга здоровье, материальную помощь и образование врача-психоаналитика, вошла в высшие, приближенные к Фрейду, научные круги. Юнг же узнал, что он -- не только чистый разум, но и мужчина во плоти. Ему еще повезло. Подобно некоторым другим "чистым" интеллектуалам, которых он впоследствии лечил, он мог бы влюбиться в кухарку, горничную или даму легкого поведения. Природа бывает зла, когда напоминает о себе.

Отказ от "престола"

Фрейд был на 19 лет старше Юнга и называл его своим "старшим сыном и наследным принцем". Однако стоило "принцу" робко поинтересоваться мнением учителя о парапсихологии и ясновидении, как тот отрезал: "Полная чушь!" Как-то раз Юнг с увлечением рассказывал о мумифицированных человеческих останках, найденных на торфяных болотах. Фрейд заметно нервничал, и во время обеда, едва Юнг вернулся к прежней "погребальной" теме, вдруг лишился чувств. Как он потом объяснил, "его внезапно поразила мысль, будто Юнг желает его смерти". И тем не менее именно по настоянию Фрейда молодого ученого поставили во главе Международной психоаналитической организации.

Вскоре Юнг поссорился с Фрейдом, потому что не желал ограничивать себя изучением одной сексуальности. Фрейд, в свою очередь, терпеть не мог всяких рассуждений о передвижении предметов мыслью, предвидении и полтергейсте, к которым Юнг питал большую склонность. После романа с Сабиной Юнг погрузился в изучение философии Индии, Китая, Японии, Канта, Ницше.

Он купил поместье у озера и начал воздвигать замок в виде башни на берегу. Он словно стремился возвыситься и одновременно спрятаться от жизни. Уж очень не от мира сего он себя чувствовал, хотя его семья и увеличилась к тому времени -- он стал отцом четырех дочерей и сына.

Все человеческое стоит дорого

В 1933 году доктор Геринг, близкая родня печально знаменитого фашистского лидера Геринга, основал Новое германское психотерапевтическое общество. В том же году руководитель общества, профессор Кречмер, немец и подданный Германии, знаменитый психиатр, демонстративно подал в отставку, не желая марать себя сотрудничеством с режимом. Место руководителя тут же с удовольствием занял Юнг. Швейцарский гражданин принял вместе с должностью и нацистское мировоззрение. Голова у него закружилась от неожиданных перспектив, он возглавил и журнал, в котором писал о разнице между "великой" германской и какой-то там "второсортной" общеевропейской психологией, с презрением отзывался о евреях, хотя даже горячо любимая им в молодости Сабина из Ростова была еврейкой. С приходом фашизма психоанализ объявили лженаукой, евреям запретили лечить неевреев, из Германии эмигрировали почти все психоаналитики. Вдруг, как по мановению волшебной палочки, исчезли конкуренты. В Германии Юнг остался первым и единственным.

И самому Юнгу при жизни, и его многочисленным биографам впоследствии так и не удалось отмыться от сотрудничества с фашистами. Его обвиняли в завистливости, ревности к Фрейду и другим ученым. Думаю, что его подвела не столько примитивная зависть, сколько злополучное одиночество, внезапно нахлынувшее желание почувствовать себя не возвышенной единицей, а частью целого, не интеллектом, а человеком из плоти и крови, таким же, как и все остальные. Он попался на удочку архетипа "штурма и натиска" в соединении с идеей о "сверхчеловеке". Поскольку он подозревал, что сам является сверхчеловеком и избытком скромности не страдал, фашистская идеология подошла ему, как влитая, быстро выключила его прославленные мозги и привела в дурную компанию. Связь с Сабиной в молодости доказала, что он -- не более чем мужчина. Связь с фашистами в зрелости подтвердила, что он -- не более чем человек, вдобавок лишенный моральных устоев.

До конца своих дней Юнг оправдывался перед коллегами и почитателями. В 1946 году он окончательно уединился в отстроенной при замке башне, в прямом смысле этого слова, чтобы жить над всеми и отдельно ото всех. В 1955 году умерла его жена, одна из немногих нитей, связывавших его с реальной жизнью. Он очень тяжело переживал ее смерть и еще больше ушел в себя и сложнейшие философские трактаты. Скончался Юнг в 1961 году в возрасте 86 лет.